Название: Орловские партизаны - часть 2
Автор: Настя (valet3793@gmail.com)
Категория: Инцест
Добавлено: 29-10-2019
Оценка читателей: 5.15
Пашка, закурил сигарету и дал мне прикурить от своей зажигалки. Затягиваясь, крепкой "явой" я смотрел на друга, переваривая в голове слова и у меня встал колом хуй в штанах. Только от одних мыслей что я выебу свою и Пашкину мать и сестру в добавок. И у Пашки и у меня, отцов не было, вернее они были когда то, но с нами не жили. Моего мамаша выгнала за пьянку, когда я еще был маленьким а Пашкин долбанутый папаша, сам ушел к другой женщине от его матери.
Я не понимаю таких мужиков, как можно такую женщину бросить, как Пашкина мать? Она не пьет, курит только, характер у Татьяны Петровны, спокойный и на вид красавица, симпатичная, крашеная блондинка, с веселой смешинкой в синих глазах, очень приятная на лицо, даже не накрашенная, обладательница в меру отвислых для ее возраста средних, может даже чуть больше средних грудей, размера 3+ и небольшой но сексуальной попки.
Ноги у его матери, обыкновенные, стройные, до колен, красивые сексуальные ляжки, ну вот и все пожалуй.
Мать Пашки, работала учителем русского языка и литературы и одевалась и красилась соответственно.
Мини юбки и джинсы она не носила, минимум косметики на лице и юбка до колен, белая блузка, поверх которой одет строгий, костюм, шла в школу.
Но даже в таком виде, она выглядела сексуально, особенно сзади, когда Пашкина мать, шла по тротуару на работу, то ягодицы ее небльшой но пухленькой попки, так призывно играли у нее под юбкой, что мужчины и молодые парни, бросали вслед его матери, похотливые взгляды.
Моей матери, Людмиле Ивановне, было 43 года, и она была женщиной в теле, брюнеткой с длинными волосами, забранными в хвост, большими сиськами и широкой выпуклой жопой, но и животик был при ней.
Сестра Ольга, она была старше меня на три года, копия моей матери, тоже брюнетка, с волосами забраными на голове в хвост, красивая, всегда ярко и со вкусом накрашеная. Только жопа и сиськи у сестры были поменьше чем у матери и живота у Ольги не было. С шестого класса с Пашкой, мы стали нюхать трусы наших матерей и дрочить на них. Пашка приходил ко мне домой и мы с ним доставали из корзины с грязным бельем, большие, белые труселя, моей матери Людмилы Ивановны, смотрели на желтую от ссак и выделений, промежность женских трусов и нюхали их, вдыхая волшебный запах женщины.
Пашкина мать, вставляла прокладки в трусы и они не пахли, но однажды друг принес в школу, две прокладки, из трусов своей матери, училки Татьяны Петровны. Мы нюхали их и дрочили в школьном туалете, закрывшись в кабинках. Прикольно было, я сидел на уроке, который вела, Пашкина мать, Татьяна Петровна а в кармане моих брюк, лежала ее, ссаная прокладка, на которую я дрочил на перемене.
- Но где мы их будем ебать, Паштет..?
- Ведь эти бляди, наши матери и моя сестра, лишили нас жилья, и я даже незнаю где мы будем жить.
- Я не хочу свои молодые годы, провести с бомжами на вокзалах Москвы...
Сказал я другу, не понимая, что нам делать, когда через пару дней откинемся из зоны. Да засадить нашим матерям и сестре, это дорогого стоит, но лето пройдет быстро и придет зима. Под кустиком и в машине уже не поспишь, куда зимой нам всем пятерым деваться?
- Ты меня удивляешь Костян..?
- Найдем жилье, все в наших руках, лишь бы мамашки нас дождались и никуда с Курского вокзала ни делись...
- Откинемся, цепляем на Курском наших мамок, с твоей сестрой и все вместе на машине, поедем в Орел...
- К Толяну, поедем, он говорил как то, что у него есть дача в деревне...
- Этот козел, нам с тобой по понятиям должен, так пусть должок свой отдает...
Сказал Пашка, туша окурок в самодельной пепельнице, сделаной зеками в рабочке.
Пашка обозвал, Толика козлом, вполне справедливо, он и был по тюремным понятиям "козлом". Этот Толик, был " шнырем" у нас в отряде, дневальным на вольный расклад. Мыл полы и выполнял поручения завхоза, а еще этот Толян, был "кружевным" не хуже моей сестры Ольги. Он ввязывался в разные аферы и часто в них прогорал, однажды его чуть не отьебли блатные, за его кружева. Толян, подрядился собирать простыни и постельное белье у нас в отряде, на обмен. А блатным он пообещал вообще достать вольное постельное белье. Типа у него, были связи на расконвойке. Собрал со всех зеков по две пачки сигарет за свои услуги а в отряде 100 человек. И этот Толян, навел кружева, еще куда то влез, в итоге блатные не получили обещанного вольного постельного белья а сигареты он с них взял .
Его воры поставили на деньги и дали срок до вечера, не найдет, они его ведут в свою каптерку и там отьебут за кидалово. Толян обратился ко мне, мы с ним не то что бы кентовались, но иногда вместе чифирили в каптерке дневальных. Толян как и я увлекался раскопками в местах боев в ВОВ и мы часто вели с ним беседы на эту тему. Мне стало жалко парня и я одолжил ему денег, чтобы он расплатился с блатными. А Толян в свою очередь, пообещал, что отдаст долг, мне на воле, он так же как и мы с Пашкой, сидел за кражу с небольшим сроком и вскоре вышел на свободу.
- Во блин, а я про него и не подумал, точняк к нему поедем...
- Толян мне как то базарил, про дачу в деревне под Орлом...
- Типа, он у него пустует и он туда на раскопки ездил...
- Бои там шли с немцами сильные, в ВОВ и Толян, хвастался, что там можно даже оружие найти...
- А деревня эта в лесу находится, местных там практически не осталось...
Сказал я Пашке, от волнения закуривая, новую сигарету, как только представил что мы будем с Пашкой, одни с тремя женщинами в этом лесу. Да еще с какими женщинами со своими матерями, и моей сестрой. Вся троица из них была блядовитой, особенно Татьяна Петровна, мать моего кореша. Она с виду такая тихая и степенная, учительница, никогда даже матом не ругалась в отличии от моей мамаши, которая поливала треэтажными матюками, алкашей в магазине. Но как говорится в "тихом омуте, черти водяться" Так и в случае с Пашкиной матерью, эта тихая училка, была блядью, в десятом классе, мы с другом в этом убедились.
Его матери той весной исполнилось 39, но годы ее не меняли. Она была все той же сексуальной учительницей Татьяной Петровной. В конце августа чуть похолодало, но дожди ещё не начались, у соседей была свадьба, выдавали замуж дочь, которая была старше нас лет на пять. Собралось множество гостей, человек 50, не меньше. Первый день гуляли в заводской столовой, Татьяна Петровна не выпивала, несмотря на уговоры, - была за рулём. На второй день, когда гулянка продолжилась уже под навесом во дворе у соседей, пить начали прям с утра.
Многие собравшиеся там мужчины смотрели на Пашкину мать, с вожделением - ещё бы, посмотреть там было на что: она одела обтягивающее красное платье по колено, так красиво очерчивавшее ее грудь и попу, чёрные почти прозрачные, как я тогда думал, колготки с мелкой сеточкой и рисунком, и чёрные туфли на шпильке. За столом мы сидели, справа от неё и то и дело поглядывали на ее оголившиеся коленки. Она то закидывала ногу за ногу, отчего ее платье задиралось чуть повыше, то вновь ставила их вместе. Слева от неё сидел гость соседей, какой-то их дальний родственник, парнишка лет 20, Виталик, как выяснилось в разговоре, дембель, приехавший на свадьбу троюродной сестры откуда-то с Урала. Он увлечённо рассказывал Пашкиной матери, о службе где-то на юге, не забывая периодически наполнять ее стопку водкой, а она слушала и время от времени искренне смеялась. Я никогда раньше не видел, чтобы его мать, пила водку, и вскоре лицо ее довольно сильно раскраснелось.
Нас позвали играть в картишки наши, немногочисленные ровесники, которые там находились, и мы расположились на лавке недалеко от стола. Мы с другом все смотрели, на Татьяну Петровну и дембеля Виталика, и казалось, что они не замечают никого вокруг, до того им хорошо вместе.
Начались танцы, сначала быстрые, на которых отжигала молодёжь, а потом объявили медленный, и Пашкина мать с Виталиком присоединились к танцующим парочкам. Мы смотрели на них не отрываясь, видели как в танце они прижимались друг к другу, она повисла у него на шее, а он сначала держал ее за талию, а потом спускался к попке и в конце концов, не стесняясь, сжимал ее ягодицы в руках. Народ подпил, остальные танцевали и, наверно, не замечали ничего вокруг. Как же мы с Пашкой, хотели тогда оказаться на месте этого наглого Виталика!
Вскоре танец закончился, и гости стали возвращаться к столу. Из дома вышли моя мать, Людмила Ивановна, с какой-то подругой, навстречу им попались возвращавшиеся к столу Виталик с мамой Пашки.
— Люсь, а вы где пропадали, ушли и минут 40 вас не было? - спросила мама Пашки у моей матери.
— Да там столько народу, целая очередь в туалет, и похоже, кто-то опять пошёл надолго, - ответила она, засмеявшись, и пошла садиться за стол.
Татьяна Петровна, что-то шепнула на ухо Виталику, он кивнул в ответ, она повесила себе на плечо сумку, стоявшую во время танцев на лавке у стола, где они сидели, и нетвёрдой походкой пошла в дальнюю часть двора, за сараи. "По ходу, ссать", - подумали мы с Пашкой и решили за ними проследить, благо, к тому моменту вышли из игры, оставляя двух своих друзей на выяснение, кто же в этот раз дурак.
Между сараем и забором было метра два, Пашкина мать, зашла за него с ближней стороны и мы угадав направление ее движения, зашли с другой. Правда, это было нелегко, потому как с той стороны между сараем и забором были сложены доски, старые окна и прочий строительный мусор. Но нам удалось пролезть под доски, наклонно прислонённые к сараю, они были накрыты клеенкой, и край ее свисал так удачно, что мы могли, видеть маму друга, а она нас нет.
Не обошлось, конечно, без небольшого происшествия - одна из досок издала предательский треск, пока мы пробирались к своему месту наблюдения, и Пашкина мама, которая почему-то все это время стояла там и кажется, не собиралась писать, повернула голову в нашу сторону. Благо, с досок спрыгнула соседская кошка и побежала в сторону Татьяны Петровны , и она, видимо, подумала, что причиной шорохов и треска стала именно кошка. Мы сидели не шелохнувшись, а мама так и стояла с сумкой на плече. Может, ей плохо и надо помочь - подумал я, но тут же с той стороны, откуда пришла мама, показался Виталик. Она аккуратно сняла с плеча сумку, прислонила ее к стенке сарая и сделала шаг ему навстречу. Обняла его за шею, они начали сосаться, а руки Виталика внаглую стали сжимать мамочкины ягодицы. "Ну и кино!" - подумал я,
Тем временем Виталик уже задрал мамкино красное платье выше задницы, и я увидел, что на ней были ее кружевные белые трусики, а то, что я думал, было колготками, оказалось чулками! Блядскими чулками в сеточку с рисунком в виде цветов и широкими резинками! Вот это да - никогда раньше я не видел, чтобы мама Пашки, носила чулки, что ж это получается, она специально готовилась снять кого-то? Может, ее киска так истосковалась по мужскому члену, что она решила во что бы то ни стало с кем-то перепихнуться? Виталик трогал ее киску между ног спереди одной рукой, а другой шлепал по ягодице, да и мамка друга, не отставала - расстегнув ширинку, достала его член и вовсю надрачивала готовый к бою болт молодого дембеля.
Я заметил, что Виталика был на вид чуть поменьше чем у нас с Пашкой. Наконец, он развернул Татьяну Петровну, попой к себе, она нагнулась, задрала платье ещё выше на спину, приспустила до колен свои трусики и уперлась ладонями в стенку сарая. Виталик тем временем пристраивался к ней сзади. По приглушенному стону мамы Пашки, я понял, что ему удалось войти в ее столь желанную для нас с другом, дырочку, и он стал медленно входить и выходить из неё, мацая при этом ее сиськи через платье и лифчик. Мама друга, периодически издавала стоны, и вскоре стала сама двигаться навстречу молодому члену.
Они все ускоряли темп, а мы сидели в своём укрытии, не шелохвнушись.Стоны мамы Тани и вздохи Виталика издавались все чаще, и через какое-то время он наклонился к ней и что-то спросил, я не расслышал, что именно, она на выдохе сказала "Да", дембель ускорил темп до предела и стал кончать в ей дырочку, через какое-то время вытащил из неё свой член, и они стали одеваться. А Пашкина мама, тем временем натянула трусики и расправила платье.
— Ты иди, я сейчас, - и Виталик, застегнув ремень, скрылся из вида.
Татьяна Петровна, заглянула за угол сарая, убедившись, что там никого нет, снова задрала платье, спустила трусики до колен и присела на корточки, полубоком к нам . Секунд через 10 из ее волосатой киски брызнула короткая струйка и прекратилась, но мама друга, не спешила вставать. Нам с Пашкой была видна вся ее пизденка, я заметил, что из неё вышла сопля спермы и повисла на волосах. Татьяна Петровна, внимательно смотрела вниз, после чего достала из стоявшей у стенки сарая сумки бумажку, аккуратно подтерла свою писечку и трусики с внутренней стороны - прокладки в них почему-то тоже не было - затем встала, сжала бумажку киской и не спеша натянула трусики, поправила платье, достала зеркальце и помаду из сумки, подкрасила губы, поправила причёску, повесила сумку на плечо и как ни в чем не бывало пошла обратно.
Мы с Пашкой, был в шоке от увиденного и дрочили, смакуя все подробности быстрого секса его мамочки и дембеля, молодого парня, который был всего на каких-то 4 года нас старше, и кончили 2 раза подряд. Выбравшись из своего укрытия, мы обнаружили, что все уже перепили, и мамки Пашки, среди гостей не было. Попрощавшись со всеми, мы с Пашкой, пошли к нему, домой. Хоть и время было ещё раннее, начало восьмого вечера, его мама лежала у себя в комнате и кажется, спала. Возможно, алкоголь и секс на неё так подействовали.
Зайдя в ванную, Пашка обнаружил в корзине для белья те самые ее трусики, которые были нетипично грязными с внутренней стороны, они пахли ее выделениями и - вполне отчётливо - спермой. Татьяна Петровна спала пьяным сном а мы с Пашкой, нюхали ее ссаные трусы и дрочили на них, забрызгивая промежность, грязных трусов училки, своей молодой спермой.
Прокомментируйте этот рассказ:
Комментарии читателей рассказа:
|
